Конкурс короткого рассказа «Ты тоже это видишь» (2021)

Аквариум
… Страшно! Страшно смотреть в темноту комнаты. Ночь превратила все предметы в ужасных чудовищ. Ночник на стене светит только для самого себя. Его света очень мало. Он разбавляет непроглядную черноту позволяя видеть то, что видеть страшно. Даже зажмуриться опасно. Тогда ночь вместе с чудищами проникает внутрь и от неё нет спасения. Что это там шевелится в углу? Огромная черная тень на худеньких ножках, которые извиваются на весу. Кажется, она приближается ко мне! Что ей надо? Ой, мама...! А из другого угла на длинной хлипкой ноге прямо на меня скачет какая-то гадость с раскрытой пастью… она уже близко… ох! В центре комнаты проступает, что-то большое и светлое, оно не опасное, но помочь не может. На него можно смотреть и немного успокоиться. Но сейчас это не помогает, потому что из другого угла, на меня надвигается невообразимое и неизвестное существо. Я бы назвал его как-то, но страшно дать ему имя, с именем оно ещё ужаснее. Не смотреть на него тоже нельзя, оно разрастётся и съест всю комнату вместе со мной. Заплакать бы, но звук сейчас тоже опасный. Он не отпугивает темноту, он делает её живее и безжалостнее. Пока подойдет мама, до смерти испугаешься или ещё чего похуже. Я лучше помолчу и закрою всё же глаза, может уйдут страшилища? Или не уйдут…? Ладно, буду спать с открытыми глазами, тогда быстрее наступит свет и появится мама. Только бы дожить до утра. Только бы дожить…
На массивном столе в центре большой комнаты стоит аквариум. Комнатный водоём соответствует размерам помещения. До верху наполненный прозрачной пузырящейся водой он преломляет свет, падающий из окна, увлажняя и смягчая его. Утром солнечные лучи вонзаются в него и надолго остаются в воде, сверкая и поблёскивая. Но ещё интереснее внутри аквариума. Хотя он существует в комнате наравне с остальными предметами – он особенный. К нему приковано больше внимания и забот, потому что он живой. От каменного дна до самого верха, внутреннее пространство заполняют разноцветные водоросли. Изумрудные, бардовые и желто-зелёные, они всё время шевелятся, ласково приветствуя вас. Внутреннее движение в аквариуме соответствует движению водорослей и это успокаивает. Всё меняется, когда включается аквариумный моторчик. Его мерное жужжание моментально наводит суету. Весёлые пузырьки воздуха распугивают мелких рыбок, и они носятся сквозь толщи воды как угорелые. Их примеру следуют рыбки покрупнее и вскоре мир аквариума приходит в причудливое, зигзагообразное движение. Зелёное, жёлтое, красное, синее, — всё мелькает, пестрит, пульсирует. Когда моторчик не работает всё успокаивается и погружается в сонное состояние. И рыбы, и водоросли, и вода, засыпают. Глядя на это завораживающее безмолвие, засыпаю и я.
Все считают меня очень маленьким и глупым, хотя мне уже шесть месяцев. Посмотрите на полугодовалую собаку, её же не считают не приспособленной к жизни. Пускай, я ещё не умею самостоятельно ходить и сидя заваливаюсь на бок, пусть у меня не очень осмысленные движения рук и ног, но я всё вижу и слышу, и в отличии от собак, понимаю суть многих событий. И в интеллектуальном плане я уже полноценный человек. Моё физическое развитие пока отстаёт, но это дело наживное. Бегать меня научат, зато в духовном развитии я чище и светлее многих взрослых людей. Просто окружающие меня люди этого не понимают, и я во всём должен подчиняться им, даже когда категорически не согласен. Вспомните своё детство, сколько обид и несправедливости причиняли вам близкие люди — умные и всегда правые. В шесть месяцев жизнь сложная. Ты уже многое знаешь, но эти знания ещё не оформлены в слова, ты понимаешь зачем нужен тот или иной предмет, но как он называется, в это ты ещё не посвящён. За это неведение, шестимесячного ребёнка считают неразумным существом, не умеющим ни двигаться самостоятельно, ни думать, ни жить. Живая, глупая игрушка для взрослых. Обидно.
Сейчас у меня разминка. Я лежу голенький на мягкой пелёнке и бодаю воздух своими конечностями. Сначала это весело, потом надоедает. Глупо долго смотреть, как перед твоим взором мелькают розовые ручки и ножки. Я обхватываю пальчиками рук пальчики ног и поворачиваюсь на бок, смотреть аквариум. Это не надоедает никогда. Как только я останавливаю взгляд на плавающих рыбах, они тут же поворачиваются ко мне. Я их уже всех знаю, мы давно перезнакомились. Рыбы, не занятые срочными делами, подплывают к прозрачному стеклу и жестикулируя губами, рассказывают аквариумные новости. Их немного. Кто-то заболел, кто-то поссорился или умер, а у кого-то родились детки. Я в свою очередь рассказываю рыбкам, какие ужасные чудовища приходили в комнату ночью, но рыбки их не видели, ночью они спят. Обменявшись новостями, мы можем просто смотреть друг на друга и наслаждаться красотой движений. Они моей, а я их.
Потом приходит мама – тёплое существо, которое всегда пахнет свежестью и добротой. Она зачем-то укутывает меня и улыбаясь произносит много ненужных слов. Смысл их не совсем понятен, но звучание приятное. Оно обволакивает теплом и нежностью. Но лучше бы мама ничего не говорила, а смотрела на меня и шевелилась, как рыбка. Я бы улыбался и засыпал. Во сне я вижу много поучительных вещей, но взрослым они не интересны. Слишком прямолинеен их ум. Если бы вы знали, как мне не хочется взрослеть! Неужели у меня пропадёт этот волшебный и хрупкий мир детства?
Затем меня будит брат. Так называет его папа. Папа — это лучший друг мамы. А мама называет брата, Костиком и лоботрясом. У брата так много имён, что я всё время путаюсь в них. Лоботряс каждое утро уходит куда-то. Возвращается он всегда взвинченный и опасный. Вот и сейчас я проснулся от того, что он затолкал мне в рот огромный шарик на палочке. Не скажу, что шарик не вкусный, он сладкий, но просыпаться от того, что тебе запихивают в рот неизвестно что, мне не нравится. Я этого не люблю. Костик-лоботряс крутит шариком у меня во рту и на его лице расплывается улыбка. Он вынимает шар и смазывает им мои губы. Я не знаю зачем. Если он ещё раз попытается это сделать, я заплачу. Брат смотрит на меня, сосёт шар и не уходит — значит попытается ещё раз. Не дожидаясь новых мучений, я начинаю плакать. Лоботряс отскакивает от меня и показывает кулак. Кулак — это знак вражды. Входит мама и я перестаю плакать. Мама отбирает у Лоботряса шарик и громко называет его Лоботрясом. Видимо это и есть его настоящее имя. Мама вытирает мои губы, поправляет одеяло, и они с Лоботрясом уходят. Я вновь поворачиваюсь к аквариуму. Рыбки подбадривают меня взмахами плавников. Они успокаивают и жалеют. Этого достаточно, я вновь засыпаю. Во сне меня ждут друзья, которые никогда не обижают.
Сквозь прозрачный, как паутинка сон, слышу лёгкие шаги. Волны радости пробегают по телу. Это пришла Сонечка. Сестрёнка! Её шаги я люблю так же, как шаги мамы. Я чувствую, как она прижимается и обнимает меня. Это очень приятно. С Сонечкой можно разговаривать, не открывая глаз, мне не обязательно видеть её лицо. Оно прекрасно, как нежные лепестки водорослей и плавники молодых рыбок. Сонечка целует меня, и я чувствую в её теле тревогу. Может Лоботряс обидел её своим сладким шариком? Хотя Сонечка старше и крупнее брата она беззащитней его. Сестра умеет плакать, смотреть в аквариум и молчать. Это сближает нас. Поделившись со мной своими тревогами, Сонечка уходит. Её молчание пахнет разлукой. Я поворачиваюсь к аквариуму, но приходит мама и приносит корм. Рыбок кормят одинаково, а мне дают разную еду. Плохую и хорошую. Когда пища плохая мама всегда приправляет её словами. Слов много, они добрые, но такие-же невкусные. Сегодня пища плохая. Чтобы не обидеть маму я шире открываю рот. Мне надо быстрее остаться одному и рассказать аквариуму о Сонечке. Это важнее еды. Но мама не торопится уходить. Она поворачивает меня к себе и ложится рядом — глаза в глаза. Мы молчим. Мамино молчание очень грустное. Оно обжигает меня, и мы оба плачем. Чтобы как-то ей помочь я пытаюсь побыстрее заснуть и тут же засыпаю. Взрослые не умеют прятаться от слов в тишину. Могли бы поучиться у маленьких, но учиться у других им обидно. Людям надо чаще смотреть в аквариум и молчать. Это я говорю маме из своего сна. Она меня понимает.
Через несколько дней, папа, который большой друг мамы и всегда пахнет дымом, принёс домой болезнь. Взрослые ещё не видели её, а она уже поселилась в комнате. Как мне сказать об этом маме? Я машу ручками и ножками, и обрывки звуков слетают с моих губ. Рыбы тоже волнуются, это они увидели болезнь. Животные, когда они вместе, гораздо умнее людей, но попробуй скажи это взрослым? Да и слов таких нет, чтобы они это поняли. Аквариум звал к себе, но как я пойду без хвостика и плавников? Никак не пойду. Рыбы выпучили глаза и ждали, когда я заболею. Я заболел.
Ох и суета началась! Мама сразу же укутала меня в толстое одеяло. Зачем мама, — кричал я, — зачем ты это делаешь? Но она не слышала, люди часто не слышат разумного звука. Потом пришла бабушка. Её называли Мудрая и почтенная старость. Бабушка всегда появлялась, когда мне что-то угрожает. Если я был в опасности, то главной в доме становилась Почтенная старость. От неё зависела жизнь и Лоботряса, и мамы, и её дымного друга, и Сонечки, и даже аквариума. А для меня наступали чёрные дни.
Перед тем как мучать, Почтенная мудрость долго смотрела в мои глаза. В её решимости я видел доброту и любовь. Бабушка долго решала, с какого участка тела начинать? И начала с рук. Послушная мама немедленно раздела меня и засунула под мышку стеклянную палку. После этого меня выложили на стол и натёрли мокрой тряпкой. Лучше бы сразу в аквариум бросили. Рыбы от удивления оттопырили губы. Затем меня закутали в одеяло и влили в рот горькой воды. Вода была тёплая и мёртвая. Моё тело совсем не хотело её кушать. А потом Почтенная старость приступила к самой мучительной процедуре. Меня положили на спину и влив в нос солёной воды, тут же высосали обратно. Мудрая бабушка, не торопясь занималась этой процедурой. Нос воспалился, и я орал во всё горло, протестуя против такого лечения. Мама плакала, плакали все жители аквариума, но бабушка была непреклонна. Она вливала и высасывала воду пока я не захрипел, только тогда Почтенная старость убрала трубочки и тяжело вздохнула. Она тоже любила меня, просто её любовь носила болезненные формы. Бабушка нежно погладила меня и сказала маме:
— Свечи ставить не будем. Настрадался бедный! – Мудрая женщина потёрла сухие руки и улыбнулась. Она ещё не знала, что тоже заболела. Я затих и быстро закрыл глаза. Нужно было скорее спрятаться в сон.
Ночью заболела бабушка, утром заболела мама, — я их предупреждал. А моя болезнь ушла. Испугавшись новых мучений, она самостоятельно покинула тело и перешла к взрослым. Днём ко мне заглянул Лоботряс. Сегодня он никого не боялся. Лоботряс, как всегда, сосал свой шарик. Он сел рядом с кроваткой и вздохнул. Потом он стал поочерёдно засовывать шарик, то в свой, то в мой рот. Я засмеялся. Лоботряс с укоризной уставился на меня:
— Ты вот смеёшься, а у меня контрольная за полугодие. Давай зарази меня, я болеть хочу.
Он повторил процедуру несколько раз. Правда поделиться с ним болезнью я уже не мог, у меня её не было. Я предложил ему пойти к маме и ей дать свой шарик, но он не понял меня. С шариком во рту Лоботряс всегда глупый. Впрочем, без шарика я его и не знаю. Он вышел, когда в комнату вошла Сонечка. На лице сестрёнки была голубая повязка. Она надела её, чтобы не заболеть, но повязка очень украшала сестру. Сегодня Сонечка была мамой и дала мне очень вкусного корма. Я попросил ещё, но Сонечка не поняла и не дала. Разве я мог её за это разлюбить? Когда все ушли, я с благодарностью посмотрел на аквариум, он помог победить болезнь, он сильный. Я уснул.
Лоботряс так и не заболел. А через несколько дней, когда выздоровела мама, болезнь напала на Сонечку. Вновь приехала поправившаяся бабушка. Я услышал её командный голос и насторожился. Но ко мне Почтенная старость не заходила, она занималась сестрой. Было очень жалко Сонечку, но я не мог ей помочь. Даже рыбы не могли. Я усиленно спал и думал о сестре. На третий день её болезни в комнату вошла бабушка. В руках у Мудрой старости находилась знакомая сумка. Увидев её, рыбы заметались по аквариуму. Я прижал руки к лицу и заплакал. Старость понимающе вздохнула и села около меня:
— Понимаю внучок, всё понимаю, но надо. Чтобы по второму кругу не пошло. Ты же не хочешь Коронавирусом заболеть, так что терпи.
Я ни за что не хотел соглашаться, я не хотел больше терпеть, но Мудрая бабушка достала трубочки и продула их.
— М-а-а-а-а! – заголосил я, взывая к милосердию и здравомыслию.
— А маму не зови, в магазин ушла мама. Вас же кормить надо? Надо!
Бабушка запеленала меня и тяжело дыша, проделала мучительную процедуру. От боли и страха я даже кричать перестал. Когда Старость закончила, она поцеловала меня в лобик и успокоила:
— Вот видишь милый, ты даже не плакал, не так уж это и больно. Перед сном повторим и… свечечку поставим, — для профилактики, исключительно для профилактики!
От предчувствия новых страданий я тут же впал в сон. Во сне приплывали рыбы, они жалели и успокаивали меня. Я засыпал всё глубже и глубже, а реальность отодвигалась всё дальше и дальше. Впервые за всю свою длинную жизнь я решил не подчиняться взрослым. Я знал, как это сделать. Это было неправильно, но свой страх я пересилить не мог. Я заснул так глубоко, как никогда раньше и вдруг перестал чувствовать себя. Словно моё тело растворилось в тёплом молоке и стало молоком. Белым и вкусным. Вмиг исчезли страхи и волнения, я ощутил легкость и невесомость. Открыв глаза, я увидел себя в аквариуме, среди настоящих друзей. Задевая плавниками, рыбы плавали рядом со мной.
— Наконец-то ты с нами! – радовались они. Радость их была очень искренна.
Я увидел мир аквариума изнутри и поразился его красотой. То, что снаружи виделось прекрасным, внутри оказалось божественной гармонией, наполненной жизнью. Я плавал в этой изумительной красоте и не верил ей. Улыбки встречали и провожали меня, и я понимал, что вижу то, что видят во мне. В порыве нежности я хотел прикоснуться к каждому камешку, каждой улитке, рыбке. Взволнованный я подплыл к стеклянной перегородке и сквозь неё увидел освещённую комнату. На большом диване, рядом с детской кроваткой лежал голенький мальчик и плакал. Возле него сидела пожилая женщина и трубочкой промывала мальчику нос. Рядом с ними ходила взволнованная женщина. Что-то знакомое было в этой картинке. Что? И вдруг, острая боль понимания пронзила меня! Я открыл рот чтобы набрать воздуха и чуть не захлебнулся водой.
— Осторожнее! Тебе надо аккуратней, первое время…
Я посмотрел на рыбку с большим золотым хвостом, подплывшую ко мне. Она улыбалась.
— А кто это там? – указал я на комнату.
— Там...? Там — ты!
— А я тогда, кто?
— Какой глупенький… ты – это он!
В аквариуме включился моторчик и вмиг всё зашевелилось и запестрело. Рыбки стали носится, как угорелые, отплыла и золотая рыбка. Я остался один и внимательно посмотрел через стекло, — там жили люди, здесь жили рыбы и их соединяло единое целое. Это было очень и очень важно, чтобы задуматься. Я закрыл глаза и задумался…